Как сопереживать людям и при этом не разрушать себя? Можно ли в принципе научиться состраданию? Татьяна Карягина — кандидат психологических наук, старший научный сотрудник лаборатории консультативной психологии и психотерапии Психологического института РАО — рассказывает всё об эмпатии, о её светлых и тёмных сторонах.

Татьяна Карягина, кандидат психологических наук, старший научный сотрудник лаборатории консультативной психологии и психотерапии Психологического института Российской академии образования, член Ассоциации понимающей психотерапии. 

Что такое эмпатия

— Слову «эмпатия» чуть больше ста лет — американский психолог, один из лидеров психологии того времени Эдвард Титченер специально сконструировал его по аналогии с «симпатией» для того, чтобы перевести на английский немецкое слово Einfühlung (на русском буквально «вчувствование»). Так что же такое эмпатия? Эмпатия — это наш отклик на состояние и чувства другого человека. Этот отклик включает в себя как понимание того, что происходит с ним, так и наши ответные чувства, мысли и поступки. Проще всего эмпатия «запускается», когда мы наблюдаем другого человека, испытывающего сильные эмоции. Но это отнюдь не единственный механизм её возникновения. Например, когда мы сопереживаем героям книги или документального фильма, мы тоже проявляем эмпатию — это наше вживание, пускай и в вымышленный мир литературного героя. Мы можем сопереживать не только человеку, уже испытывающему сильное чувство, но и тому, кто делится с нами своими мыслями или проблемами. В таких ситуациях мы стараемся понять позицию говорящего, его мотивы и трудности.

Чаще всего речь об эмпатии заходит именно в отношении человека, переживающего отрицательные эмоции и состояния, — это чувство в большой степени объясняет наше желание помочь ему. Тем не менее умение разделять с близким человеком его радость, воодушевление и счастье тоже очень важно. Это нужно для установления подлинной близости. Для того чтобы быть по-настоящему рядом, быть вместе.

Эмпатия — это попытка встать на место другого человека, попытка понять, каково это — находиться в его состоянии и в его субъективном мире.
В соцсетях периодически встречается слово «эмпат» в качестве обозначения человека, испытывающего эмпатию, но мне подобный ярлык не нравится. Дело в том, что «эмпат», как и «телепат» или «психопат», намекает на особенность, исключительность человека, а эмпатия же, напротив, общечеловеческая способность, которая есть у каждого. Но, как и любая способность, у разных людей она развита по-разному: у кого-то больше, у кого-то меньше; кто-то лучше вживается в состояние другого человека, а кто-то «на автомате» сочувствует и заботится о чувствах окружающих, не стараясь вникнуть в детали.

В одних ситуациях непроизвольного сочувствия бывает вполне достаточно, а в других, напротив, нужно предпринимать целое эмпатическое «исследование» — задействовать для этого воображение, собственные знания и воспоминания.
Сейчас, например, много пишут о том, что при психопатии люди лишены эмпатии. Но это не совсем так. Согласно последним нейропсихологическим исследованиям, действительно, работа отделов мозга, отвечающих за способность к непроизвольной эмпатии, при таких заболеваниях нарушена, но если больным дать инструкцию по осознанному сопереживанию, они окажутся вполне способными к нему — правда, за счёт других, неповреждённых механизмов. Но, видимо, из-за врождённых проблем с непроизвольной эмпатией у них с детства в принципе не формируется склонность к ней.

Можно ли научиться эмпатии

Как и любая человеческая способность, эмпатия имеет врождённую биологическую основу. Сейчас собрано довольно много данных о том, как «тревожатся» о своих сородичах животные и как они им помогают. Эмпатия в этом случае положительно влияет на выживание вида. Согласно последним исследованиям, в ходе эволюции сложился нейрофизиологический механизм эмпатии: при наблюдении некоторого состояния у другого человека в нашей нервной системе активизируются те же нейронные сети, которые возбуждаются, когда мы сами испытываем подобное состояние. Учёные говорят о зеркальном принципе работы мозга. Самой ранней эмпатической реакцией считают плач младенца в ответ на плач другого младенца. Причём учёные доказали, что он отличается от плача, вызванного сторонним шумом или записью собственного плача. Это самый прямой, непосредственный результат действия зеркальных сетей: младенец определённым образом ощущает неблагополучие другого ребёнка, «высказанное» плачем, и выражает эмпатию единственным доступным для себя способом.

Так что развитие эмпатии — это «овладевание» нашей природной способностью. Биологическая эмпатия направлена в первую очередь на «своих», на тех, кто на нас похож, но в ходе жизни мы учимся сопереживать и тем, кто от нас отличается и кто нам в принципе неприятен. Непосредственную реакцию часто называют «эмоциональным заражением», которому в некоторых ситуациях противостоять довольно трудно (например, болельщикам сложно справиться с эмоциями как при выигрыше, так и при проигрыше любимой команды). Но в человеческой культуре сложились нормы и правила, помогающие регулировать эмпатию, и мы учимся это делать по мере нашего развития и обучения.

Эмпатию, безусловно, можно развивать. Для маленького ребёнка в первую очередь важно научиться распознавать чувства других. Именно поэтому о чувствах надо рассказывать, а поведение людей — как в жизни, так и в книгах, кино — объяснять. Тем не менее ещё важнее давать ребёнку возможность самому переживать и выражать такие чувства, как грусть, горе и злость. Их ни в коем случае нельзя подавлять и тем более запрещать. Ведь как тогда человек научится понимать чужое неблагополучие и сочувствовать ему? Важно помогать ребёнку в понимании и в безопасном выражении его чувств и при этом учить принимать во внимание состояния и потребности других людей (здесь очень хорошо помогают навыки активного слушания, описанные, например, в книге Юлии Борисовны Гиппенрейтер «Общаться с ребёнком. Как?»).
Исследования показывают, что эмпатия тесно связана — буквально переплетена — с тем, как человек обращается со своими чувствами. Чем лучше мы понимаем себя, тем лучше мы понимаем других и более склонны к сочувствию. И наоборот.
Другой путь развития эмпатии связан с тем, что психологи называют развитием децентрации — способности принимать другую позицию или другую точку зрения. Сейчас активно разрабатываются специальные детские программы, которые включают в себя такие упражнения, как «перескажи рассказ от лица другого персонажа» или «представь, что рассказал бы старый чайник». Подобные задания направлены не просто на развитие воображения, а именно на способность встать на место другого и увидеть мир его глазами.

Как не «сгореть» от сострадания

«Эмпатические» проблемы взрослых людей чаще всего можно выразить двумя вопросами:

 

  • Как выразить своё сочувствие в трудных, критических для других людей ситуациях?
  • Как противостоять тому, что называют эмоциональным выгоранием от сострадания?

 

По сути, оба этих вопроса связаны с регуляцией эмпатии. Мы неизбежно стараемся «фильтровать» информацию, и наша невозможность сопереживать всем и стремление избегать ситуаций, которые, как мы чувствуем, могут стать для нас непереносимыми, вполне естественны. Здесь важно оставаться в контакте со своими чувствами, осознавать их смысл, понимать свои мотивы и при этом не терять другого или других из поля зрения. Приведу в пример волонтёра, который через некоторое время работы в отделении для неизлечимо больных детей понял, что «выгорает». Осознав это, он не ушёл совсем, а временно переключился на организацию административной и финансовой помощи больнице, чтобы потом вернуться к непосредственной работе с детьми.

В ситуациях катастроф и массовых трагедий, так же как и в ситуациях, когда наши близкие испытывают горе, у нас возникает множество сильных собственных чувств. Страх смерти, тревога о собственном здоровье, паника. Не случайно в каждой культуре детально разработаны ритуалы прощания с умершими и выражения соболезнования, позволяющие человеку справиться с болью и унять внутренний хаос за счёт смещения фокуса на других. Сейчас возникают новые, соответствующие времени ритуалы: например, сменить фотографию профайла в соцсетях, возложить цветы и зажечь свечи у посольства страны, в которой произошла трагедия. Выражая чувства цивилизованно, мы уже управляем ими. Схожий подход — «вместе, но отдельно» — в отношении близких иногда может показаться неподходящим, даже предательством, но так мы можем быть по-настоящему нужным, а наша помощь — по-настоящему эффективной. Немного отойти в сторону, переключиться, но при этом осознавать, зачем и для чего ты это делаешь, — это может стать выходом из тяжёлой ситуации.

Другую стратегию я бы условно назвала творческой: мы можем вложить энергию своего сострадания в совместные дела, требующие творческого сотрудничества, например в создание фотоальбома, организацию вечера памяти или собирание воспоминаний о погибшем.

Если человек в течение длительного времени остается «заражён» чужими эмоциями — вновь и вновь погружается в них, не может занять небезразличную, но при этом свою позицию или, наоборот, закрывается от чувств, совсем равнодушен к другим, ему необходимо обратиться за психологической помощью.
С проблемой выгорания от сострадания неизбежно сталкиваются специалисты так называемых помогающих профессий. С одной стороны, чаще всего именно повышенная чувствительность к страданию других, заинтересованность в понимании окружающих и склонность к сочувствию приводит людей к занятию психологической помощью, социальной работой или волонтёрством. Но, с другой стороны, помогающий специалист попадает в ситуацию поставленного «на поток» страдания. При этом его возможности ограничены как объективными причинами (душевная боль и смерть неизбежны, он не в силах повлиять на многие процессы, происходящие в обществе), так и конкретными условиями его работы: время, оплата, внешний контроль его эффективности, отсутствие выбора, помогать или нет.

В последнее время осознание этих трудностей приводит к развитию различных форм сопровождения, супервизии для помогающих специалистов и волонтёров. Осознать границы своих возможностей и ставить адекватные задачи (не спасти человека, а помочь ему найти работу, справиться с болью и научиться расслабляться), принять адекватную меру ответственности, уметь видеть важность небольших «помогающих» шагов — всё это предохраняет от эмпатического выгорания, появления чувства собственной беспомощности и профессионального цинизма.

Проблемы вызывает не сама эмпатия, а неспособность её регулировать и невозможность её адекватно выразить — реализовать в действии. Уметь слышать, чувствовать, понимать другого и не терять при этом контакта с собой — так в целом можно обозначить основное правило эмпатии.