Валерий Розов, бейсджампинг, экстремальный спорт, прыжок с парашютом, парашютный спорт, base jumping, страх, боязнь высоты, как побороть страх

Как прыгать со скалы и побороть свой страх. Изображение номер 1

Валерий Розов

Виртуальные горы

— Идея проекта Samsung #янебоюсь состояла в том, чтобы при помощи очков виртуальной реальности дать людям возможность победить боязнь высоты и научиться управлять эмоциями и чувствами, которые при этом возникают. Я был наставником — давал советы, успокаивал, если нужно, и контролировал весь процесс. Тот факт, что все мои подопечные справились с задачей, говорит сам за себя — метод оказался эффективным. Проекция высоты настолько правдоподобна, что эмоции, которые она вызывает, сопоставимы с реальными. С теми реальными чувствами, которые человек испытывает на высоте.

Любая психологическая тренировка спортсмена основана на том, что он постоянно делает вещи, которые у него не получаются, которые вызывают страх. Да, прыгать с парашютом страшно, но люди прыгают — они загоняют себя в эти эмоции и учатся их контролировать. Они к ним привыкают. С очками виртуальной реальности действует этот же принцип, правда, ты можешь ускорить процесс и «привыкать» в более комфортных условиях.

— Ты не можешь преодолеть свои страхи, избегая ситуаций, которые их вызывают. Тебе нужно понять ситуацию — обжиться в ней. Только так фобия отойдёт на второй план.

Благодаря проекту я впервые так близко столкнулся с виртуальной реальностью, и она, конечно, вызывает двоякие чувства — с одной стороны, восторг от осознания того, до чего дошли технологии, а с другой — опасения. Опасения, что есть некий другой мир, который может засосать.

Как прыгать со скалы и побороть свой страх. Изображение номер 2

Как прыгать со скалы и побороть свой страх. Изображение номер 3

Две главные страсти

В моём случае бейсджампинг (BASE jumping — акроним от английских слов building (здание), antenna (антенна), span (перекрытие моста), earth (обрыв) — это результат долгого эволюционного пути. Прямо как у Дарвина. Я с детства занимался скалолазанием, а свою карьеру начинал как профессиональный альпинист. Потом совершенно случайно переключился на прыжки с парашютом — из полётов на параплане в горах я попал в парашютный спорт, в котором впоследствии стал развиваться и выигрывать всевозможные соревнования. И уже спортсменом-парашютистом я вернулся в горы. Круг замкнулся. Я начал прыгать в горах с парашютом, совместив два главных увлечения, две главные страсти.

Как и любой бейсджампер я прыгал со всех высотных объектов, но с горами, конечно, ничто не сравнится. После них всё остальное уже не представляет особой сложности (это не значит, что прыжки перестают быть опасными — нет, просто для меня они уже неинтересны). Последнее время я занимаюсь в основном тем, что ищу новые споты, новые места, новые горы, с которых могу прыгнуть первым.

Можно сказать, я заново покоряю горы, только уже не как альпинист, а как бейсер, с применением новых технологий.

Мой первый прыжок состоялся на Тушинском аэродроме, и прыгнул я с обычным десантным парашютом. Какие эмоции я испытал? Необычные. Яркие. Парашютный спорт тем и уникален — в обычной жизни нет таких ощущений, которые ты испытываешь во время свободного падения. Они ни на что не похожи. Любой человек, который хоть раз был в походе, может примерно представить, что такое альпинизм — идёшь с тяжёлым рюкзаком, устаёшь, хочешь есть, — но что чувствует парашютист, кувыркаясь в воздухе, представить нельзя. Это нужно пережить самому.

Стандартный полёт на аэродроме длится около 60 секунд, а прыжок в вингсьюте (специальном лётном костюме с перепонками между руками и ногами) — три минуты. Мысли и ощущения в этот момент зависят от того, что ты делаешь — если это спортивный прыжок и у тебя есть задание, то ты полностью сконцентрирован на элементах, которые должен выполнить. Это уже спорт. А если ты просто летишь, то можешь полюбоваться пейзажами, облаками и посмотреть по сторонам.

— Адреналин — это побочный продукт, который вызывает эмоции только на начальном этапе. Очень быстро даже самые сильные чувства и ощущения теряют над тобой власть, и на первый план выходят уже другие вещи — не то, чем ты занимаешься, а то, как ты этим занимаешься (чего добился, что ещё можешь показать). Мнение о том, будто в экстремальном спорте всё только ради адреналина — довольно странное всеобщее заблуждение, стереотип.

Локации для прыжков бывают двух видов: стандартные места, которые хорошо мне знакомы — там я тренируюсь (в основном это север Италии, предгорье Доломитов), и новые (мы называем их «экзитами») — они сложные, непредсказуемые и, помимо прочего, также имеют хороший тренировочный эффект. И конечно, особняком стоят мои серьёзные проекты-экспедиции, которые я делаю 1-2 раза за год в больших горах. Речь идёт о Гималаях, Андах и Килиманджаро. Все прыжки в больших горах в стиле BASE climbing (сочетание BASE-прыжка с альпинизмом) очень сложные. Плюс отдельно можно выделить мои высотные рекордные прыжки — в 2013 году прыжок с Эвереста (с 7 200 метров) и недавно с Чо-Ойю (шестая по высоте гора, я прыгнул с 7 800 метров).

— Моё снаряжение — это всё самое качественное и самое надёжное из того, что есть на рынке. Оно представляет собой высокотехнологичную одежду для трекинга, вингсьют и парашютный ранец с парашютом внутри.

Близкие, с одной стороны, гордятся моими достижениями, но с другой, конечно, переживают и волнуются (но не перед каждым прыжком, всё-таки они уже в теме). Дети, к счастью, заняты собственными увлечениями. Да и я бы не хотел, чтобы они шли по моим стопам.

Чем опаснее дисциплина, тем важнее настрой. С точки зрения парашютного спорта, то, что делает бейсер в горах, не представляет особой сложности — вся соль в очень сложных психологических условиях. И способность сохранять нормальную моторику движений в минуты жёсткого стресса — одно из важнейших качеств для всех экстремальных спортсменов. Не всегда те, кто владеет техникой прыжка, в состоянии прыгать — некоторые просто не могут контролировать себя в этих условиях.

Многое зависит от начальных данных спортсмена — уровня тревожности, гибкости психики, способности адаптироваться к стрессу. Кому-то стресс помогает собраться и показать свой лучший результат, а кого-то, наоборот, деморализует. Иногда психика просто не выдерживает перегрузки, и человек не может сделать элементарные вещи. Да, это всё тренируется, но некоторые люди от природы более приспособленные и психологически устойчивые.

При этом я всё равно испытываю страх. Всегда. Страх в экстремальных видах спорта — это срабатывание инстинкта самосохранения. Что-то идёт не так, и ты понимаешь, через три секунды врежешься в землю — ну как тут можно не испугаться? Все боятся — страх стал привычным, и у него теперь множество градаций.

Вряд ли я когда-нибудь захочу попробовать себя в другом виде спорта — всё-таки я понимаю, что не смогу освоить его на высоком уровне. При этом я много катаюсь на лыжах, иногда занимаюсь дайвингом и сёрфингом. Вид человека, скользящего в водной трубе, меня завораживает. И если бы у меня была возможность (время и деньги), я бы основательно занялся сёрфингом. Но для этого, увы, нужно жить у моря или океана.