Таш Саркисян: «Бег — это твой личный конфликт с самим собой»

— Интенсивно заниматься спортом я начал два года назад. Да, в детстве я много плавал, но из-за утверждённых в те времена нормативов, которым я не соответствовал, с поступлением в институт мои тренировки пришлось прекратить. Потом была долгая насыщенная гастрольная жизнь с КВН и с Comedy Club, и мыслей о спорте даже не возникало. Но в какой-то момент мне всё это дело надоело. Я бросил пить, бросил курить и решил, что самое время чем-то заняться. Стоит сказать, что к тому времени я уже довольно долго посещал Worldclass, правда, делал это скорее так, для галочки, но тогда решил взяться за себя более основательно. Я начал потихоньку тренироваться — бегать (но быстро заработал лёгкую травму) и плавать. Стал постепенно возвращаться в форму. И в процессе укрепления и развития мышц всего тела, особенно позвоночного каркаса и мышц ног (комплекс из кроссфита и плавания очень хорошо в этом помогает), пришло понимание, что нужно не останавливаться и продолжать. В качестве продолжения был выбран бег, так как, с одной стороны, это отличный инструмент поощрения, а с другой — способ видеть и отслеживать собственную динамику. В беге всё предельно ясно и выверено. Ты пробежал столько-то километров за такое-то время? Не умер? Не «вывалился» за ПАНО (порог анаэробного обмена)? Всё, значит, ты молодец. Значит, ты достиг цели. А если ещё совместить бег с плаванием, то будет совсем круто.

 

Я не уверен насчёт триатлона, но думаю, до велосипеда дело точно дойдёт. И, честно говоря, я пока не готов отказаться от самого важного — от еды. Ведь чтобы добиться каких-то результатов в триатлоне, нужно многое исключить, чуть ли не в монастырь уйти. Я так не могу. Да и сейчас мне достаточно тех задач (и в беге, и в плавании), которые я перед собой поставил.

Моя беговая цель — это марафон. Скорее всего, берлинский марафон. В качестве подготовки в прошлом году я пробежал один полумарафон в Москве и в октябре этого года пробегу ещё один в Амстердаме. На этот год у меня две основные задачи: выбежать «десятку» из часа и улучшить время полумарафона. Первая цель уже достигнута: я пробежал десять километров в рамках забега «Бегущие сердца» меньше чем за час. И это несмотря на невыносимую жару и специфичность трассы — так как на Воробьёвых горах есть очень большой спуск и очень большой подъём, то где-то на седьмом километре сложно не потерять темп и не выйти из пульсовой зоны. К счастью, я бежал не один, а с тренером, поэтому мне удалось не сбиться. Мой результат — 58 минут, чему я очень рад. Остался полумарафон в Амстердаме — его я хочу выбежать из двух часов.

А что касается плавания, то в следующем году я планирую принять участие в заплыве «Побег из замка Иф» в Марселе. Дело в том, что мне очень тяжело плавать большие объёмы в бассейне. Точнее, так: мне просто невыносимо скучно плавать большие объёмы в бассейне. Я плаваю и с музыкой, и с мыслями, но обычно, когда до конца тренировки остаётся ещё один километр, и то и другое резко заканчивается. Так что открытая вода для меня — это спасение. Там совсем другая динамика, другие ощущения. По сути, так же, как и в беге — одно дело бежать на дорожке в спортзале, и совсем другое выйти на пробежку в каком-нибудь необычном месте. Мне вот не так давно посчастливилось пробежаться по зимнему лесу в Найроби. А зимний лес в Африке — это что-то невероятное. И несмотря на то что все кроссовки были в глине, я получил ни с чем не сравнимое удовольствие. Внутренний ящер, который живёт в каждом из нас и постоянно требует новых ощущений и новых эмоций, был доволен. Доволен и сыт.

 

Я не могу заниматься спортом один, мне всегда нужен человек. Нужен тренер. Самостоятельно я вряд ли буду тренироваться, видимо, спорт — не такая уж моя личная цель. В бассейн, где я тренируюсь, часто приходит мужчина (триатлет), который плавает только по распечатанной программе. Самостоятельно, без контроля тренера — я бы так не смог.

С началом интенсивных занятий спортом мне всё-таки пришлось внести коррективы в повседневный рацион. Да, я упорядочил систематику приёма углеводов, жиров и белков, но, на мой взгляд, именно тот факт, что я отказался от сигарет и алкоголя, сыграл решающую роль. По сути, я избавился от фактора, который отбрасывал бы меня назад. То есть у меня больше нет этих циклов «до пятницы» — я всегда в одном поле. С едой, конечно, сложнее. Во многом именно из-за неё я интенсивно бегаю — не могу отказаться от любимых блюд. Да, я пытаюсь какое-то время держаться в жёстких рамках, следовать определённому плану питания, но если вы имеете хоть какое-то отношение к ресторанному бизнесу, надолго вас не хватит. Да и зачем заниматься тем, что заставляет тебя отказываться от каких-то столпов твоего внутреннего мира? Всё-таки здесь разговор не только о еде, но и о счастье.

 

Когда что-то становится зависимостью, а ты, в свою очередь, превращаешься в заложника этой зависимости, то не так важно, чем именно ты занимаешься и в какой системе координат существуешь. Зависимость — это плохо. Нам и так отведён очень ограниченный отрезок времени, а превращать этот отрезок в сплошную качалку я не готов. Есть люди, которые именно так и поступают, именно в этом они чувствуют себя органично. Но мне просто нравится бегать, просто нравится делать то, чем я занимаюсь. И отказываться от того, что люблю, я не хочу.

 

Хотя нет, от хлеба всё-таки пришлось отказаться.

Занимаясь спортом, ты не можешь ежедневно и ежесекундно видеть перемены, которые с тобой происходят, но потом, по прошествии времени, чувствуешь, как сильно изменился. Благодаря спорту я, например, расширил время бодрствования. Так как я «сова» и пик моей мозговой активность обычно приходится на вечер, то благодаря утренним тренировкам мне удалось расширить этот временной промежуток и продлить часы активности.

 

В принципе все изменения, которые произошли со мной благодаря спорту, это прежде всего вопрос внутреннего самочувствия и самоощущения. Я сейчас чувствую себя лучше, чем чувствовал восемь лет назад, и именно этот факт является для меня главным показателем и основным аргументом в торговле с самим собой. Мне 42, а это такой пограничный возраст, когда уже начинают появляться проблемы со здоровьем, но я эти проблемы, видимо, оттягиваю. Я не спорю, они рано или поздно наступят, но вот это чувство, что ты можешь много двигаться и не уставать, что ты мобилен и у тебя нет ощущения, будто ты тащишь на себе тяжеленные гири, является ответом на вопрос, почему ты идёшь на насилие над собой. Ведь тренировочный процесс, особенно объёмный, особенно завязанный на аэробных нагрузках, это насилие. И самое сложное — привыкнуть к этому. Привыкнуть к тому, что тяжело. Мозг постоянно говорит тебе: «Остановись! Зачем ты это делаешь?». Например, совсем недавно на пробежке (я должен был пробежать 12 километров со скоростью десять километров в час) у меня резко начал расти пульс, мне стало душно. Мой организм как бы говорил мне: «Давай сейчас остановимся, остановим часы, отдохнём и продолжим», а я ему как бы отвечал: «Нет, не остановлюсь». И этот момент является главной составляющей всего тренировочного процесса. Когда тебе тяжело, а ты не останавливаешься (всплеск эндорфинов и гордость за себя в конце тренировки как вознаграждение).

Участвуя в забегах и полумарафонах, ты встречаешь огромное количество одержимых бегом людей. А это, между прочим, не худшие люди на планете. Наоборот. Они занимаются интересными вещами, а главное — им удаётся понять себя и найти с собой общий язык. А это непросто. И в самой истории больших забегов, в атмосфере, которая там царит, напрочь отсутствует такой элемент, как конкуренция. Здесь неважно, первый ты или последний. Здесь бег — это твой личный конфликт с самим собой. И здесь каждый понимает тебя, потому что сам испытывает то же самое. А этот момент, когда ты что-то сделал, когда ты преодолел себя, бесценен. Для кого-то 100 километров — это преодоление, а для кого-то один шаг — уже победа. Но это ощущение, что ты, столкнувшись с агрессивной средой, всё равно добился своего, дорогого стоит. Ты гордишься собой. Никто не спорит, что ты можешь испытывать подобные чувства, не участвуя в забегах, но для меня это ещё и вопрос коллекционирования. Катание на коньках, прыжки с парашютом, полумарафоны — это некие внутренние реперы, которые дают тебе возможность в разных жизненных ситуациях мысленно к ним возвращаться и осознавать, что не всё так плохо, как порой кажется.

 

И тем не менее я убеждён: нельзя сравнивать профессиональный спорт с любительским и утверждать, что один лучше, а второй хуже. Это абсолютно разные вещи. Профессиональный спорт яркий и понятный, он выверен эволюционно — ты круче, чем твой соперник. При этом вокруг собираются люди, которые не является элементами борьбы за лидерство, и наблюдают за противостоянием со стороны. Это круто, ясно и понятно. И самодостаточно. Профессиональный спорт — это бизнес, а любительский спорт — возможность каждого человека реализовать свои личные потребности. И задача государства как раз и состоит в том, чтобы создать все условия для этого. У каждого человека должно быть место, где бы он смог бегать, ездить на велосипеде и плавать вне зависимости от своего достатка. И то, что московский марафон бегут 30 000 человек, уже говорит о многом. Люди хотят быть здоровыми, хотят заниматься спортом. И их уже не остановить.