Татьяна Карягина, кандидат психологических наук, старший научный сотрудник лаборатории консультативной психологии и психотерапии Психологического института Российской академии образования, член Ассоциации понимающей психотерапии.
Что такое эмпатия
Чаще всего речь об эмпатии заходит именно в отношении человека, переживающего отрицательные эмоции и состояния, — это чувство в большой степени объясняет наше желание помочь ему. Тем не менее умение разделять с близким человеком его радость, воодушевление и счастье тоже очень важно. Это нужно для установления подлинной близости. Для того чтобы быть по-настоящему рядом, быть вместе.
Можно ли научиться эмпатии
Так что развитие эмпатии — это «овладевание» нашей природной способностью. Биологическая эмпатия направлена в первую очередь на «своих», на тех, кто на нас похож, но в ходе жизни мы учимся сопереживать и тем, кто от нас отличается и кто нам в принципе неприятен. Непосредственную реакцию часто называют «эмоциональным заражением», которому в некоторых ситуациях противостоять довольно трудно (например, болельщикам сложно справиться с эмоциями как при выигрыше, так и при проигрыше любимой команды). Но в человеческой культуре сложились нормы и правила, помогающие регулировать эмпатию, и мы учимся это делать по мере нашего развития и обучения.
Как не «сгореть» от сострадания
- Как выразить своё сочувствие в трудных, критических для других людей ситуациях?
- Как противостоять тому, что называют эмоциональным выгоранием от сострадания?
По сути, оба этих вопроса связаны с регуляцией эмпатии. Мы неизбежно стараемся «фильтровать» информацию, и наша невозможность сопереживать всем и стремление избегать ситуаций, которые, как мы чувствуем, могут стать для нас непереносимыми, вполне естественны. Здесь важно оставаться в контакте со своими чувствами, осознавать их смысл, понимать свои мотивы и при этом не терять другого или других из поля зрения. Приведу в пример волонтёра, который через некоторое время работы в отделении для неизлечимо больных детей понял, что «выгорает». Осознав это, он не ушёл совсем, а временно переключился на организацию административной и финансовой помощи больнице, чтобы потом вернуться к непосредственной работе с детьми.
В ситуациях катастроф и массовых трагедий, так же как и в ситуациях, когда наши близкие испытывают горе, у нас возникает множество сильных собственных чувств. Страх смерти, тревога о собственном здоровье, паника. Не случайно в каждой культуре детально разработаны ритуалы прощания с умершими и выражения соболезнования, позволяющие человеку справиться с болью и унять внутренний хаос за счёт смещения фокуса на других. Сейчас возникают новые, соответствующие времени ритуалы: например, сменить фотографию профайла в соцсетях, возложить цветы и зажечь свечи у посольства страны, в которой произошла трагедия. Выражая чувства цивилизованно, мы уже управляем ими. Схожий подход — «вместе, но отдельно» — в отношении близких иногда может показаться неподходящим, даже предательством, но так мы можем быть по-настоящему нужным, а наша помощь — по-настоящему эффективной. Немного отойти в сторону, переключиться, но при этом осознавать, зачем и для чего ты это делаешь, — это может стать выходом из тяжёлой ситуации.
Другую стратегию я бы условно назвала творческой: мы можем вложить энергию своего сострадания в совместные дела, требующие творческого сотрудничества, например в создание фотоальбома, организацию вечера памяти или собирание воспоминаний о погибшем.
В последнее время осознание этих трудностей приводит к развитию различных форм сопровождения, супервизии для помогающих специалистов и волонтёров. Осознать границы своих возможностей и ставить адекватные задачи (не спасти человека, а помочь ему найти работу, справиться с болью и научиться расслабляться), принять адекватную меру ответственности, уметь видеть важность небольших «помогающих» шагов — всё это предохраняет от эмпатического выгорания, появления чувства собственной беспомощности и профессионального цинизма.