Светлана Ромашина: как тренируется пятикратная олимпийская чемпионка по синхронному плаванию

— Мне было шесть, когда родители отдали меня в плавательную секцию — по сути, это был обычный «лягушатник», куда я ходила исключительно для того, чтобы научиться плавать и держаться на воде. Но уже спустя пару месяцев тренер сказал, что в «лягушатнике» мне делать нечего, и отправил меня в нормальный бассейн. Так получилось (причём совершенно случайно), что вместо обычного бассейна я попала в глубокий — в бассейн, где занимались синхронистки. Помню, нам тогда сказали, что синхронное плавание — это развивающийся и очень красивый вид спорта, который отлично подойдёт девочке. С того момента, собственно, и начинается моё становление как профессиональной спортсменки. Конечно, вначале и речи не было о высоких результатах, но когда в десять лет я перешла к тренеру Татьяне Евгеньевне Данченко, родители всерьёз задумались о моей спортивной карьере. Сначала задумались родители, а потом — после первых успехов — я сама уже этого захотела. Помню, в 11 лет сказала, что стану олимпийской чемпионкой. Сказала, а уже через семь лет держала в руках свою первую олимпийскую медаль.

 

Не скрою, были моменты (особенно в подростковом возрасте), когда хотелось всё бросить. В 15 лет я перешла в старшую сборную и начала усиленно тренироваться — мои сверстники же в это время оканчивали школу, гуляли и общались. Мне тогда очень хотелось завязать со спортом и пожить уже нормальной жизнью. Но сейчас, оглядываясь назад, я ни о чём не жалею, напротив, я счастлива, что жизнь сложилась именно так.

 

Я думаю, мой главный секрет — в моём же характере, а именно — в целеустремлённости. Очень важно уметь ставить перед собой цели и идти к ним, несмотря ни на что. Такой максимализм в принципе присущ многим спортсменам. Всё-таки в большинстве своём мы все мечтаем о «золоте». Могу сказать, что моя первая медаль была серебряная. И мне было очень обидно. Помню, я тогда сказала: «Дальше все медали будут только золотыми». Так и было.

В синхронном плавании очень важны гибкость и телосложение — часто, принимая ребёнка в секцию, тренеры обращают внимание даже на фактуру его родителей. Но тем не менее решающую роль всё же играет желание самого спортсмена. Когда я только начинала, у меня не было никаких особых задатков — в детстве я вообще была довольно пухлым ребёнком, без растяжки и без гибкости. И тот факт, что я стала олимпийской чемпионкой, результат не природных данных, а колоссального труда и желания. И, конечно, я бы точно не справилась без мамы. По сути, она тогда взяла весь процесс подготовки под свой контроль — запрещала мне есть булки, сидела со мной на шпагатах и помогала с уроками.

 

Синхронность движений, на мой взгляд, является следствием не только упорной работы, но и сотен часов, проведённых вместе. Только представьте, мы живём на сборах, которые длятся полгода, а иногда и год; мы видим друг друга чаще, чем родных (порой мы ловим себя на том, что копируем повадки и перенимаем манеры друг на друга). Но тем не менее не могу сказать, что все девять, а то и двенадцать человек в команде — лучшие друзья. Конечно, нет. Но это и неважно, если в основе отношений лежат взаимоуважение и понимание. У нас именно так.

Перед соревнованиями всегда страшно. Страшно от того, что программу нужно выполнить идеально, и от того, что может быть безумно тяжело и сложно. Те чувства, которое мы испытываем, просто не передать словами. Руки и ноги дрожат, кислорода катастрофически не хватает, голова кружится — некоторые спортсменки вообще из-за волнения могут пойти ко дну прямо во время выступления. Страхи всегда есть, и умение противостоять им приходит лишь с опытом. Нельзя сказать, что с каждым новым стартом мы меньше волнуемся и меньше переживаем. Нет, мы просто уже привыкли к этому состоянию — нашему организму уже нужен этот адреналин, чтобы быть в тонусе. Иногда мы замечаем: если нам не страшно, значит, происходит что-то не то.

Программа на сезон ставится в начале года, после чего мы её долго нарабатываем и только в июле или в мае, во время главных стартов, показываем. За два—три месяца до соревнований наш день выглядит так: подъём рано утром, завтрак и прыжок в воду — первая тренировка начинается в восемь и длится в среднем четыре с половиной часа, затем в 12:30 мы идём в тренажёрный зал. В зале нас ждут как ОФП, так и «сухие» тренировки — всё, что мы выполняем в воде ногами, здесь мы делаем уже руками. Это необходимо для того, чтобы чувство ритма было идеальным — если во время выступления выключится музыка, наша мышечная память должна быть развита настолько хорошо, чтобы мы смогли доделать программу до конца и не сбиться. После занятий в зале мы обедаем и отдыхаем — кто-то идёт на массаж, а кто-то спит. В 17:30 начинается вторая тренировка в бассейне, которая обычно длится до 22:00—22: 30. Потом мы ужинаем и ложимся спать (уснуть, конечно, после таких нагрузок непросто).

 

В бассейне мы не только оттачиваем программу, но и выполняем всевозможные упражнения. Например, мы плаваем восемь раз по 50 метров кролем с задержкой дыхания: 45 секунд плывёшь, 15 — отдыхаешь. При этом мы не ограничиваемся только одним кролем — напротив, благодаря тому, что каждый стиль задействует разные группы мышц, получается развиваться всесторонне. Например, у нас есть упражнение на спине, во время которого мы плывём только на руках с разведёнными ногами — это делается для того, чтобы развить плечевые суставы и уменьшить риск их травмирования.

Если тренер грамотно и последовательно развивает своего спортсмена, то тренировки будут только укреплять организм, но если за дело берётся непрофессионал, то, конечно, он может навредить. Например, у нас есть такой элемент, как винт, — мы выполняем его, уходя под воду, — так вот, тренер с самого начала должен делать так, чтобы спортсмен умел крутиться в обе стороны, иначе велик риск заработать искривление позвоночника. Таких моментов в синхронном плавании очень много, и если учитывать все нюансы и хорошо знать специфику этого спорта, то проблем со здоровьем можно избежать.

 

Раньше, в переходном возрасте, приходилось следить за своим весом, но потом такая необходимость пропала — вес начал уходить сам. Причём это скорее минус, чем плюс — ведь мышечная масса тоже уходит. И чтобы избежать ненужных потерь, тренер заставляет нас есть даже во время тренировки — на бортике у нас всегда стоит тарелка с орехами, шоколадом и сухофруктами. Конечно, чтобы плавать 4,5 часа, нужны силы. Очень много сил.

Обычно наш тренировочный цикл выглядит так: пять дней тренируемся, один день отдыхаем, вне зависимости от дня недели. Иногда, во время пересменок, нам выпадает целых два выходных. Но на самом деле все уже привыкли к такому графику. Отпуск у нас возможен только один раз в год и только после главных стартов. Вот сейчас у нас как раз есть два месяца после Рио на то, чтобы восстановиться. Отдыхаем мы, естественно, по-разному: кто-то едет на море полежать и позагорать, а я вот уже на днях улетаю на парусную регату.

 

Моё увлечение парусным спортом началось ровно четыре года назад, после Олимпиады в Лондоне — мой муж тогда пригласил меня поучаствовать вместе с ним в регате. Я поучаствовала, и теперь мы практически всегда ходим вместе под парусами. Ходим вдоль берегов Турции, Греции, Хорватии, один раз были даже на Карибах. Мне этим и нравится парусный спорт — диапазон мест, где можно побывать, очень большой. Правда, почему-то многие думают, что это безумно дорогое удовольствие, которое невозможно себе позволить. Но на самом деле это не так. По цене получается так же, как и недельный отдых на пляже. Так же, только интереснее. Ведь, с одной стороны, парус — это море, пляж и загар, а с другой — движение, которое так необходимо и которого порой очень многим в повседневной жизни не хватает.