3 мая состоялся благотворительный забег Wings For Life World Run в виртуальной реальности, и победу на нём одержала Нина Зарина, бегунья из Москвы, которая с недавних пор живёт и тренируется в США. Мы поговорили с Ниной о победе, онлайн-соревнованиях и ближайшем будущем бега.
Благотворительный забег Wings for Life World Run уже 7 лет собирает средства для исследований, цель которых — разработать методы лечения травм спинного мозга. Это уникальный забег, в котором нет настоящей финишной черты — его участники убегают от автомобиля-финиша. Забег заканчивается тогда, когда такой автомобиль поравняется с бегуном. В этом году, так как реальные старты отменены, забег состоялся в виртуальном формате — во всём мире люди одновременно включали приложение и бежали до тех пор, пока виртуальный финиш их не догонит. Победительницей стала Нина Зарина, пробежавшая 54,2 километра. 

Нина показывает очень высокие результаты на длинных дистанциях и уже выигрывала WFL — в 2018 году в Грузии и в 2019-м в Швейцарии, завоевав при этом титул глобального победителя (то есть став лучшей среди всех девушек в мире). Мы попросили Нину поделиться впечатлениями и рассказать о своём пути к успеху.

О беге

Регулярно бегать я начала в 2012 году — решила подготовиться к Московскому марафону. Целое лето я тренировалась с беговым клубом Nike и по плану, который написала себе сама. Регулярно, по 4-5 тренировок — около 60 километров — в неделю, тогда эти цифры казались мне колоссальными. Марафон я пробежала за 3 часа 25 минут, что тоже считалось супердебютом, продолжила потихоньку усложнять свои тренировки и делаю это до сих пор.

Громкие победы у меня пошли с прошлого года, тогда я также выиграла Wings For Life в глобальном зачёте, в офлайн-соревновании на настоящей трассе в Швейцарии. Потом выиграла марафон в Сан-Франциско, попала в десятку на Московском марафоне и уверенно выбежала из 2:45 (результат Нины на Московском марафоне — 2019 — 2:41:05. — Прим. ред.), выиграла здесь (в США. — Прим. ред.) ещё один марафон, в Лонг-Бич, затем стала 33-й на марафоне в Валенсии, выбежала из 2:40. Всю зиму я бегала в Вашингтоне и выигрывала местные гонки. 1 марта очень хорошо пробежала и выиграла крупный полумарафон в Атланте, а потом перешла в виртуальное пространство. 

О виртуальных гонках

Сейчас я себя называю виртуальным ультрамарафонцем. Параллельно я соревнуюсь в Run Free Virtual Grand Prix (серия онлайн-забегов. — Прим. ред.), и там мы с одной девушкой по результатам трёх гонок делим первое место, у нас одинаковое количество очков, и в воскресенье будет решающий полумарафон. Состав участниц подобрался сильный — это девушки из серьёзных беговых клубов Бостона, Боулдера, Нью-Йорка — с высокими результатами. 

Мой первый виртуальный забег в рамках Run Free Virtual Grand Prix был в конце марта, и он оказался неудачным. Я бежала 10 километров. Было тяжело, время получилось плохое. Правилами в таком соревновании устанавливается «окно», когда можно пробежать дистанцию, оно составляло четыре дня. Я пробовала бежать дважды — сначала на асфальте, потом на стадионе. Результат был с разницей в 3-4 секунды. Тогда я подумала, что бегать одному очень грустно. А потом на коротких виртуальных дистанциях я потихоньку вошла во вкус. 

Основная особенность — ты бежишь в одиночестве, с тобой не должно быть никаких пейсмейкеров. Проконтролировать это вряд ли можно, но я не думаю, что кому-то хочется нарушать правила в таких гонках, ведь люди туда приходят не за победой, а за мотивацией: посоревноваться вместе, посмотреть, кто как бежит, проверить свои силы или, как с Wings For Life, собрать деньги на благотворительность. Когда у нас был первый такой забег, люди, скорее всего, по незнанию, собирались группами по 2-3 человека, и по трекам в Strava (популярная социальная сеть для бегунов. — Прим. ред.) было видно, что они бежали вместе. Организаторы сказали, что так не надо делать, ребята извинились, инцидент был исчерпан. 

О Wings For Life World Run

Перед стартом я даже не боялась — я параноила. Мне казалось, что приложение развалится после трёх километров, перестанет ловить сеть, сядет батарейка гаджета или случится ещё что-то. Я проверяла приложение несколько раз в разных условиях — пробежалась и по пересечённой местности, и в городе, и за день до забега по той трассе, где должен был состояться забег. Погрешности в измерениях дистанции были разные. В городе разница с часами была 700 метров на 10 километров, это существенно. А на трассе, где я в итоге бежала, всего 5 метров. Так что у меня приложение отработало отлично. Разница с показаниями часов была, но несущественная. 

Я готовилась серьёзно. Трасса, которую я выбрала, проходит по мысу, он уходит в реку, и если ветер сильный, то там очень сложно бежать — с одной стороны ветер дует в спину, с другой, наоборот, на тебя, и это очень неприятно. Поэтому на случай ветра у меня была запасная трасса. Максим (молодой человек Нины. — Прим. ред.) помогал с питанием на дистанции, а заодно посматривал на сайт и рассказывал, как я бегу относительно других участниц. Каждые 5 километров я получала информацию. 

На 30-м километре Максим сообщил, что я шестая. Но это было ожидаемо. С Михаилом Исааковичем (Монастырский, тренер Нины. — Прим. ред.) мы планировали, что я аккуратно пробегу первые 30 километров, а на второй половине буду ускоряться и всех «собирать». Это был переключатель для меня, сигнал, что пора врабатываться в дистанцию, и я хоть и немного, но смогла поднять темп. Ещё через 5 километров я стала второй, к 45-му была впереди, но мы с соперницами шли довольно близко. Расслабляться было некогда.

— Ультрамарафоны очень коварны. В них всё решается после 35-го километра. Можно хорошо пробежать 40 километров, а потом просто терпеть. И если перебрать до этого с темпом, то вряд ли что-то получится сделать. А если хорошо спланировать нагрузку, то получится ускориться. Это залог успеха на таких дистанциях. 
Знаю, что не все были довольны работой приложения. Но условия у всех были одинаковые — о старте было известно в марте, было достаточно времени, чтобы выбрать трассу и всё протестировать.

Забеги в реальном мире мне нравятся больше. Виртуальные гонки — это выход из сложившейся ситуации, они позволяют собраться, определить контрольные точки, по которым ты видишь, падает твоя форма или нет, а ещё дают соревновательную мотивацию. Можно помериться силами с атлетом в любой точке мира. Я стартовала в полной тишине. Было 7 утра, вокруг никого. Я запустила приложение, из него прозвучала приветственная речь, и я побежала. Одновременно 75 тысяч бегунов во всём мире тоже побежали, но я никого не видела.

— Виртуальные гонки сейчас ускоренно развиваются, на них обратили внимание, и это действительно интересно. Но я бы не хотела, чтобы они полностью заменили реальные забеги. В очной борьбе — когда тянешься за чьей-то спиной или убегаешь от кого-то — ты можешь больше. 

О США

Приезжать в США периодически на несколько месяцев я начала в июне прошлого года, мне понравилось. Решила провести здесь зиму, а из-за карантина задержалась, и теперь не знаю, когда откроют границы. Тренироваться и жить в Арлингтоне мне нравится. 

Здесь очень сильное беговое сообщество, клубы, много возможностей для бегунов: в любой точке страны можно найти асфальтовую дорогу, стадион, тренажёрный клуб или площадку в радиусе 2-3 километров. Не нужно ехать на другой конец города. Красивая природа, всё отлично оборудовано: хороший асфальт, питьевые фонтанчики, много маршрутов. Погода прекрасная. Нет слякотного снега зимой. Бывают дожди, но за всё время мне пока не приходилось силой выталкивать себя на тренировку из-за непогоды. 

— Везде можно найти с кем побегать. Впервые за мою беговую карьеру меня приглашали бегать в клуб, просто видя меня на тренировке: «Пойдём, побегаешь за нас». Для меня это был новый уровень культуры общения, здесь это вполне естественно.

К спортсменам из США отношусь очень уважительно. Когда рассказываешь, что выиграл, или называешь свои результаты, все тебя подбадривают. Есть понимание, что если ты занимаешься каким-то делом, значит, тебе это нравится. 

Единственное жёсткое ограничение, которое есть сейчас, в период карантина — нельзя собираться в большие группы, нужно соблюдать социальную дистанцию. Нам не ограничивали свободу, не устанавливали запреты на выход из дома, на бег по трейлам. Наоборот, это приветствуется. Когда стало тепло и в парках появилось слишком много людей, в том числе бегунов и велосипедистов, власти хотели закрыть автомобильные дороги, чтобы всем было проще соблюдать дистанцию. Никто действительно не подходит друг к другу близко, все уважают право других находиться на природе, дышать воздухом, заниматься физической нагрузкой. 

Закрыли только стадионы. Но, например, если трек около моего дома закрыт, можно проехать полчаса и найти открытый. Через месяц закрыли его, ещё в 10 минутах я нашла другой открытый трек. 

О тренировках

В неделю на бег у меня уходит 13-14 часов. Раньше я бегала 150 километров в неделю, а в этом году перешла на цикл 160-160-180-130, где 130 км — неделя отдыха. Я сделала два таких цикла, а потом всё развалилось из-за отмены гонок.

Я работаю онлайн, мне не нужно тратить время на передвижение, и все мои беговые маршруты сосредоточены рядом с домом. Но в нагрузочные недели не получается что-то создавать по работе — получается заниматься только рутинными делами, отвечать на письма. А если нужно что-то запустить, организовать, вложиться в какой-то проект головой, то это плохо совмещается. 

Вместе с моим молодым человеком и техническим директором мы делаем своё приложение для малого бизнеса, оно создано для привлечения клиентов. Мы были в Кремниевой долине, многое там сделали ради нашей идеи, но семья моего молодого человека живёт на восточном побережье. Мы вернулись, но обязательно снова поедем в Калифорнию. 

Переход от очных занятий в онлайн я перенесла спокойно (тренер Нины живёт в Москве. — Прим. ред.). Общаться с тренером стали даже чаще, чем в Москве. Находимся на связи в Telegram, я ему периодически присылаю видео, показываю, по какой трассе бегаю, какие силовые упражнения делаю. Мне очень не хватает тренировок в группе, за прошлый год я прониклась таким форматом. Поэтому здесь пыталась найти, где побегать в большой компании. Когда получалось, это давало мне большой заряд положительной энергии. 

Об отмене стартов

Когда начались отмены, я не верила, что это может быть надолго. Думала, что в июне эпидемия закончится и всё будет как обычно. Но сейчас ясно, что пандемия пока не идёт на спад, соревновательные старты отменены до конца июля. 

Главное, что мы планировали на этот год, — быстрый марафон в Чикаго осенью. Все остальные старты должны были быть подводящими, чтобы мы могли понять, правильно ли тренируемся, растёт ли скорость и достаточно ли быстро она растёт. Пока никаких официальных заявлений от организаторов марафона в Чикаго нет, у меня есть ощущение, что сезон не провален. Но я понимаю, что и этот старт под угрозой. Сейчас бесполезно что-то планировать, но я настроена оптимистично. Надеюсь, что если не мэйджор, то какой-то не такой крупный старт проведут.

Всё проходит. И эпидемия — временное явление. А здоровый образ жизни, хорошие привычки останутся надолго. Надо просто пережить это. В детстве я любила фильм «Парк Юрского периода». Там когда динозаврики стали вылупляться из яиц не в вольерах, а в живой природе, герой фильма произнёс: «Жизнь всегда найдёт выход». Так и здесь. 

— Моя мотивация никак не пошатнулась. Раньше у меня каждый марафон был последним. После каждого я думала, что завяжу с бегом. Сейчас понятно, что это неотъемлемая часть моей жизни. Что бегать быстро я ещё могу лет до сорока. Я приняла, что бег со мной надолго. Не один старт, так другой. Нет реальных забегов — есть виртуальные.
Чтобы быть заметной в Америке и стартовать в элите, мне  точно надо бежать марафон быстрее 2:30. А так я хочу, конечно, 2:25–2:27. Присматриваюсь к рекорду России, но эти цифры пока пугают (рекорд принадлежит Галине Богомоловой и составляет 2:20:47. — Прим. ред.).

О неудачном опыте

В 2017 году я пробежала ультрамарафон Comrades в ЮАР, и он мне дался легко. Осталось чувство, что могу быстрее. И я решила готовиться на следующий год. Всё сделала как по учебнику: выбрала тренера, который подводил к Comrades Сашу Морозову (спортсменка, которая заняла там второе место годом ранее. — Прим. ред.), сам бежал и выигрывал этот старт (Олег Харитонов. — Прим. ред.) и умеет работать с девушками. У меня были хорошие условия для тренировок — и горки, и леса под боком. К старту я была хорошо готова и обладала приличным марафонским опытом. Но я не была готова к тому, чтобы бежать ультрамарафон. Мы не обсудили каких-то элементарных вещей. Сил было много, а разума мало. Я всё сделала так, как не надо. У меня в голове была установка — держаться в группе, но группу я нашла себе слишком быструю. Начали мы по 4:10 мин/км. Где-то на 30-м километре мы в этой группе догнали лидеров, причём я от них отставала, потом догоняла, то есть бежала в ещё более быстром темпе. С 35-го по 42-й километр я бежала на первом месте. А после 45-го всё резко изменилось. На очередном холме мой темп упал, а темп других девушек, наоборот, вырос, и они ушли вперёд.

Я думала, что добегу в своём темпе гонку, но не тут-то было. Мне становилось всё хуже и хуже, и где-то на 70-м километре я уже просто шла пешком. Потом меня догнал Олег Харитонов, пытался привести в чувство, перевязывал мне лентами ноги… а я не могла ни одного километра полностью пробежать, постоянно переходила на шаг. Так мы мучительно добирались до финиша последние 20 километров (протяжённость трассы — 90 км. — Прим. ред.). После финиша меня забрали в лазарет, поставили капельницу, выносили на руках. 

Ещё месяц я восстанавливалась после этого забега. В «Фейсбуке» мне писали незнакомые африканцы: «Как ты? Я за тебя молился!» Такой получился публичный позор на 20 тысяч человек, когда мою ошибку видели все бегуны Африки.